— Последним, кто трогал кинжал, был сам мистер Фэйн. Ведь так? — Так. — резко сказал Шарплесс. — Он сидел здесь, — продолжила Энн, сморщив лицо, — с револьвером и кинжалом в руках. Тогда это был резиновый кинжал. Потому что я помню, как он его сгибал и разгибал. — Потом вы, — Энн посмотрела на Рича, — сказали ему положить револьвер и кинжал на тот столик. Он поднялся, подошёл к столику, положил их и вернулся сюда. Но никто из нас с тех пор даже не приблизился к этому столику. — А вы, однако, детектив, мисс Браунинг, — заметил Рич, и краска залила её лицо. — Не могу не согласиться. Всё верно. И в таком случае... Энн нахмурилась. — Ну, видите ли, это означает, что кто-то, кого не было в комнате, пробрался внутрь и подменил настоящий кинжал на резиновый. — Но, — довольно свирепо сказал Шарплесс, — это невозможно. У меня есть глаза. У меня есть уши. Я готов поклясться на Библии, поклясться днём моей смерти, что никто не мог забраться сюда ни через окно, ни через дверь! И, между прочим, он был абсолютно прав. Перевод Meganium, редактор — Антонина Орлова.