Однотомник Он спокойно спросил через паузу, что я могу ему предложить. Я ответила коротко, что могу дать только себя. Он удивлённо поднял брови, разглядывая меня с ног до головы, и спросил, хорошо ли я обдумала свой ответ. Я тихо кивнула, сцепив руки перед собой и сжимая пальцы так сильно, что чувствовала боль. Мне казалось, что он всё ещё не понимает: у меня больше ничего не осталось, сердце чуть ли не разорвёт от переживаний, и всё это может закончиться тем, что он выбросит меня на улицу без сожаления. Внутри я тоже хотела сбежать, но ради братишки, чтобы его спасти, я будто бы приросла к полу и не могла двинуться. Гурам продолжил, будто ему было всё равно или он делал это специально — его голос звучал лениво и равнодушно: «Хорошо. Тогда раздевайся». Я осипшим шепотом переспросила, прямо сейчас. Он подтвердил холодно и без всяких эмоций: «Прямо сейчас».