Аделина почувствовала, как внутри холодит страх. Она спросила, кто он и откуда у него её фотография. Внутри нее особенно мучило то, что она не могла рассказать мужу о случившемся—опасалась собственной вины, ведь тогда всё могло выйти наружу. Арт, в свою очередь, заметил, что в этот момент она сняла обручальное кольцо и крепко зажала его в руке. Он задумался, о чём она могла думать в тот момент. Он представил, как она пыталась вспомнить посетителей кафе, пытаясь найти среди них хоть кого-то, кто мог бы ей помочь, кто-то, кто вдруг неожиданно исчез, оставив её в этом ощущении тревоги. Тогда Аделина с дрожью в голосе спросила его: «Кто вы?» — словно надеялась услышать хоть что-то конкретное. Но Арт лишь прошёл мимо и сказал, что важнее сейчас совсем не это. Ему всю ночь не давала покоя мысль о том, о чём она думала, когда сняла кольцо. Пока она спокойно спала, внутри его головы всё вертелось вокруг вопроса — кто она и что скрывает. И чем больше он думал, тем сильнее ощущение жуткой неловкости захлёстывало его. Она — замужняя женщина, воспитывающая сына, — случайная встреча в кафе стала для него началом чего-то запретного. Он будто сорвался с цепи и стал одержимым, его мысли наполнились навязчивой идеей. Стены его квартиры превратились в галерею её портретов, фотографий, сделанных тайно, — всё ради того, чтобы сохранить в памяти моменты её образа. Он никогда бы не осмелился разрушить её семейную идиллию, если бы был уверен, что она счастлива. Но он видел, что за этим фасадом скрыт страх и напряжение. Она была запугана своим мужем, и у него появилось ощущение, что именно он может открыть ей глаза на другую сторону любви. И он решил этим воспользоваться. Всё происходящее — о настоящем мужчине, который безумно влюблён и готов на всё ради женщины. О героине, которая кажется слабой и нежной, но в душе таит глубокие чувства. Это история о реальной любви — страстной, чувственной и откровенной. Всё это для тех, кто готов окунуться в мир сильных страстей и эмоциональных потрясений. В этой истории есть всё: желание, запрет и надежда на возможность перемен. Главное — она взрослая, и тут всё простраивается через границы приличия и чувств.