Он взглянул на меня и безжалостно заявил, что я — просто оборванка, одним словом. Эти слова его словно режущий нож проникли прямо в сердце, заставив меня вздрогнуть от боли. Затем он добавил, что я — ничтожество. Меня охватило сильное напряжение, и я не смогла больше выслушивать его оскорбления. В груди забилось тревожно быстрое сердцебиение, и перед глазами стало туманно. Не раздумывая долго, я сделала несколько шагов к нему и, не сдержавшись, замахнулась. Но он оказался быстрее — схватил мою руку на середине движения и сжал её с такой силой, что я почувствовала боль. Глядя в его разъярённые глаза, я поняла, что это конец — мой личный конец.