У меня есть всего тридцать минут на сборы, — сказал он строго. — Если не успеешь, поедешь в чем есть. Я резко отвергла его слова и твердо заявила, что никуда с ним не поеду, крепко прижав к себе маленького ребенка. Он взглянул на меня и ответил, что выбора у меня нет: либо возвращаюсь домой вместе с ним и нашим сыном, либо остаюсь здесь одна. Он помедлил и добавил более сурово, что я должна сделать выбор сама. Между нами повисла гнетущая тишина. Я вспомнила, как сбежала, не оставив ни записки, ни объяснений, решив, что, возможно, так будет лучше для ребенка — оставить его без отца. Теперь все решения — только за ним. Она почувствовала, как внутри закипает злость, и в ярости прошептала, что ненавидит его. Он в ответ чуть насмешливо отметил, что у них взаимные чувства. Это было противостояние, наполненное страстью, ненавистью и тягой друг к другу — яркое отражение их непростых чувств и власти, которой он обладал.