Когда колдун Клаус взглянул на меч маршала, который разбивал на куски все более богомерзкие руны, исеченные на крест-накрест из камня и мшистого мха, ему вдруг перестало казаться забавным. Он сидел на коленях в пышной траве и наблюдал, как серый небесный свод Кирьяльской земли превращается в стихию безумия - вязкую и непроходимую, словно болото, где можно заслужить забвение на века в высокой траве. Меч маршала, рассекая воздух, напоминал молитву епископа, брызгающего водой из склянки на нечестивые языческие руны, пока они не рассыпались в пыль. Стремительно движущиеся тени, перешептывающиеся друг с другом, словно боялись остаться наедине с мощью данной им колдуном. И только сейд, растревоженный происходящим, укрывался в древних каменных могилах, чтобы обрести сном на десятки, сотни лет.