«Пушкин, когда прочитал стихи Державина „Заслова меня пусть гложет, задела сатирик чтит“, сказал так: „Державин несовсем прав: слова поэта суть уже делаего“. Эторассказывает Гоголь, прибавляя: „Пушкин прав“. Вовремена Державина „слова“ поэта, еготворчество казались воспеванием дел, чем-то сопутствующим жизни, украшающимее. „Тыславою, твоим я эхом буду жить“, говорит Державин Фелице. Пушкин поставил „слова“ поэта нетолько наравне с„делом“, нодаже выше: поэт должен благоговейно приносить свою „священную жертву“, авдругие часы он может быть „всех ничтожней“, неунижая своего высокого призвания…»